Неточные совпадения
Там
молодой, черный как деготь, негр, лет двадцати и
красавец собой, то есть с крутыми щеками, выпуклым лбом и висками, толстогубый, с добрым выражением в глазах, прекрасно сложенный, накрывал на стол.
Нехлюдов слушал, не вступая в разговор, и, как бывший офицер, понимал, хоть и не признавал, доводы
молодого Чарского, но вместе с тем невольно сопоставлял с офицером, убившим другого, того арестанта красавца-юношу, которого он видел в тюрьме и который был приговорен к каторге за убийство в драке.
Потом
Другое время, бал другой
Ей снится: перед ней
Стоит
красавец молодой,
Он что-то шепчет ей…
Это был некто Евгений Павлович Р., человек еще
молодой, лет двадцати восьми, флигель-адъютант, писаный
красавец собой, «знатного рода», человек остроумный, блестящий, «новый», «чрезмерного образования» и — какого-то уж слишком неслыханного богатства.
Много ли, мало ли времени она лежала без памяти — не ведаю; только, очнувшись, видит она себя во палате высокой беломраморной, сидит она на золотом престоле со каменьями драгоценными, и обнимает ее принц
молодой,
красавец писаный, на голове со короною царскою, в одежде златокованной, перед ним стоит отец с сестрами, а кругом на коленях стоит свита великая, все одеты в парчах золотых, серебряных; и возговорит к ней
молодой принц,
красавец писаный, на голове со короною царскою: «Полюбила ты меня, красавица ненаглядная, в образе чудища безобразного, за мою добрую душу и любовь к тебе; полюби же меня теперь в образе человеческом, будь моей невестою желанною.
После обеда все
молодые люди вышли на знакомый нам балкон и расселись на уступах его. В позе этой
молодой Абреев оказался почти
красавцем.
Еще
молодой,
красавец собою, с состоянием, одаренный многими блестящими качествами, несомненным остроумием, вкусом, неистощимою веселостью, он явился не как искатель счастья и покровительства, а довольно самостоятельно.
И я вдруг, почти машинально, начала собираться. Мне так ясно, так отчетливо представилось, что мое место… там, a cote de се brave et beau jeune homme! [рядом с этим
молодым храбрым
красавцем! (франц.)]
Мне все мерещились: Алеко,
молодой цыган — «Куда,
красавец молодой?
— Второй раз сажают — все за то, что он понял божью правду и открыто сеял ее…
Молодой он,
красавец, умный! Газету — он придумал, и Михаила Ивановича он на путь поставил, — хоть и вдвое старше его Михайло-то! Теперь вот — судить будут за это сына моего и — засудят, а он уйдет из Сибири и снова будет делать свое дело…
У нас война!
Красавцы молодые,
Вы, хрипуны (но хрип ваш приумолк),
Сломали ль вы походы боевые,
Видали ль в Персии Ширванский полк?
Уж люди! Мелочь, старички кривые,
А в деле всяк из них, что в стаде волк.
Все с ревом так и лезут в бой кровавый,
Ширванский полк могу сравнить с октавой.
Особенно же выделялись из свиты два человека: один —
молодой, тонкий, как женщина, в поясе и широкий в плечах, с чуть пробивающейся русой бородкой,
красавец с бараньими глазами, — это был Элдар, и другой, кривой на один глаз, без бровей и без ресниц, с рыжей подстриженной бородой и шрамом через нос и лицо, — чеченец Гамзало.
Видишь, был этот Чуктонов один сын у отца, богатый,
молодой,
красавец.
Большинство
молодых офицеров отвернулось. Майор отвел в сторону красавца-бакенбардиста Павлова, командира первой роты, и стал ему показывать какую-то бумагу. Оба внимательно смотрели ее, а я, случайно взглянув, заметил, что майор держал ее вверх ногами.
У окна, одетая пастушкой, сидела графиня Ш.,"царица ос", окруженная
молодыми людьми; в числе их отличался своей надменной осанкой, совершенно плоским черепом и бездушно-зверским выражением лица, достойным бухарского хана или римского Гелиогабала, знаменитый богач и
красавец Фиников; другая дама, тоже графиня, известная под коротким именем Lisе, разговаривала с длинноволосым белокурым и бледным"спиритом"; рядом стоял господин, тоже бледный и длинноволосый, и значительно посмеивался: господин этот также верил в спиритизм, но, сверх того, занимался пророчеством и, на основании апокалипсиса и талмуда, предсказывал всякие удивительные события; ни одно из этих событий не совершалось — а он не смущался и продолжал пророчествовать.
Церковь богато освещена. Среди разодетой публики, в стороне, скрестив руки на груди, — любимая поза
красавца В. В. Пукирева, — безнадежно смотрит на венчание высокий, стройный
молодой человек. Чиновник-родитель выдавал за старую мумию, своего начальника, единственную дочь — невесту, и художник дал в картине свой автопортрет. Это знала Москва.
Глумов. Гуляет в саду с
молодыми людьми. Вот вам доказательство, что я женюсь не по склонности. Мне нужны деньги, нужно положение в обществе. Не все же мне быть милым
молодым человеком, пора быть милым мужчиной. Посмотрите, каким молодцом я буду, каких лошадей заведу. Теперь меня не замечают, а тогда все вдруг заговорят: «Ах, какой
красавец появился!» — точно как будто я из Америки приехал. И все будут завидовать вам.
Постой!
Куда,
красавец молодой?
Лежи!
Среднего роста, плечистый, с кудрявой головой и типичным русским
молодым лицом, он не был
красавцем, но держал себя, как все баловни — с скучающей самоуверенностью и легкой тенью презрительного равнодушия.
«А какое ж это диво?»
«Где-то вздуется бурливо
Окиян, подымет вой,
Хлынет на берег пустой,
Расплеснется в шумном беге,
И очутятся на бреге,
В чешуе, как жар горя,
Тридцать три богатыря,
Все
красавцы молодые,
Великаны удалые,
Все равны, как на подбор,
С ними дядька Черномор».
Там еще другое диво:
Море вздуется бурливо,
Закипит, подымет вой,
Хлынет на берег пустой,
Расплеснется в скором беге,
И очутятся на бреге,
В чешуе, как жар горя,
Тридцать три богатыря,
Все
красавцы удалые,
Великаны
молодые,
Все равны, как на подбор —
С ними дядька Черномор.
В свете ж вот какое чудо:
Остров на море лежит,
Град на острове стоит,
Каждый день идет там диво:
Море вздуется бурливо,
Закипит, подымет вой,
Хлынет на берег пустой,
Расплеснется в скором беге —
И останутся на бреге
Тридцать три богатыря,
В чешуе златой горя,
Все
красавцы молодые,
Великаны удалые,
Все равны, как на подбор;
Старый дядька Черномор
С ними из моря выходит
И попарно их выводит,
Чтобы остров тот хранить
И дозором обходить —
И той стражи нет надежней,
Ни храбрее, ни прилежней.
Все теперь идут в палаты:
У ворот блистают латы,
И стоят в глазах царя
Тридцать три богатыря,
Все
красавцы молодые,
Великаны удалые,
Все равны, как на подбор,
С ними дядька Черномор.
В свете есть иное диво:
Море вздуется бурливо,
Закипит, подымет вой,
Хлынет на берег пустой,
Разольется в шумном беге,
И очутятся на бреге,
В чешуе, как жар горя,
Тридцать три богатыря,
Все
красавцы удалые,
Великаны
молодые,
Все равны, как на подбор,
С ними дядька Черномор.
Красавец собой, степенный не по летам, рассуждающий обо всем скромно, разумно, говорящий плавно и складно, с уважением относившийся к старинным обычаям, нравам, верованиям и даже предрассудкам,
молодой человек в несколько часов привел в восхищение Болдухиных.
За столом посадили их рядом, выпили их здоровье, и к вечеру не только вся дворня, но и все село Болдухино знало, что красавица барышня уже помолвлена тоже за
красавца, по общему мнению,
молодого и богатого барина Ардальона Семеныча Шатова; а как в тот день отправился в город нарочный на почту за письмами, то и весь Богульск на другой же день узнал об этой важной новости.
Мария зрит
красавца молодого.
Да такой
молодой, да
красавец такой и разумный.
Взглянула Маша на
молодого человека, и сердце у нее упало. Сроду не видала она таких
красавцев. Да и где было видеть их, сидя дома чуть не взаперти?
Иоганн шел сзади и звонил, а чистенькая старушка из-за кассы украдкой крестила
молодого сына,
красавца и своего любимчика.
Нельзя было не понять, что отец не желает видеть меня, и поездка в аул Бестуди — своего рода ссылка. Мне стало больно и совестно. Однако я давно мечтала — вырваться из дому… Кто смог бы отказаться от соблазнительной, полной прелести поездки в родной аул, где мою мать знали ребенком, и каждый горец помнит юного
красавца бек-Израэла, моего отца, где от зари до зари звучат веселые песни моей
молодой тетки Гуль-Гуль? Угрызения совести смолкли.
— Какой
красавец! — восхищенно прошептала Феничка своей паре, Шуре Огурцовой. — Совсем как рыцарь Рудольф из романа «Оживший мертвец, или Черная башня»! Я его обожать стану, Шура! Этакий благородный, прекрасный
молодой человек!
Из беллетристов бывали еще польски-вежливый Вацлав Серошевский, недавно воротившийся из страшной ссылки с «края лесов» на севере Якутской области; красавец-инженер Н. Г, Гарин-Михайловский, с
молодым лицом, блестящими глазами и совершенно седыми волосами; Юлия Безродная; Ек.
Молодой воробей услышал, как поет соловей, как все ям восхищаются, потом увидел красавца-павлина, — тоже всех приводил в восторг.
А рядом — совсем противоположное. Пришел один сотник уссуриец
молодой, загорелый
красавец с черными усиками. У него была сильная дизентерия, нужно было его эвакуировать.
Для Потемкина были почти безразличны интриги «жар-птицы» с безвестными
молодыми офицерами и петербургскими блазнями, как тогда называли франтов, и он, повторяем, считал их даже естественными для
молодой женщины, но
красавец майор Щегловский, известный государыне и пользующий ее благоволением, был уже, пожалуй, настоящим соперником.
Настасья Федоровна, казалось, наслаждалась смущением
молодого человека, хорошо понимая причины этого смущения и, кроме того, видимо, употребляя это время на внимательное и подробное рассмотрение стоявшего перед ней «писаного
красавца», как рекомендовала его ей Агафониха.
— Милая, хорошая, какой он
красавец! — восторженно воскликнула
молодая девушка, бросаясь на шею своей служанки-подруги.
Они были оба товарищами по службе и оба
молодыми, и оба
красавцами, и почти одновременно были взяты в плен турками.
«Несчастный! — продолжала работать мысль
молодой девушки. —
Красавец,
молодой, знатный, богатый, любящий и не любимый… Разве эта „святая“ поймет его, оценит, исправит, он с нею погибнет так же, как и без нее. Надо сильное чувство, чтобы вернуть его на настоящий путь, чтобы направить его способности и его состояние на полезную деятельность… Женщина должна всецело подчинить его, подчинить для его же пользы… А разве графиня Надежда такая женщина?.. Святая…»
Князь Владимир Яковлевич сдался скорее сестры и в момент нашего рассказа был уже объявлен женихом княжны Варвары Ивановны Прозоровской, увлекшей его детски-наивным выражением своего миловидного личика.
Красавец князь произвел на
молодую девушку впечатление, а его богатство вскружило ей голову. Сама княжна сравнительно с миллионером женихом была бесприданница. Они уже были обручены, и свадьба была назначена в январе.
Как причину княжеских странностей и чудачеств в Москве рассказывали целый роман из его жизни. Говорили, что в молодости, вскоре после свадьбы, во время одной из поездок князя с
молодой княгиней в Москву из его Саратовского имения, на дороге на них напали разбойники. Последние были дворовые люди, во главе с соседним помещиком вдовцом-красавцем, по уши влюбленным в княгиню. Преступная их цель была украсть
молодую женщину.
— Вот какой он стал… — удивился Николай Герасимович. — Я его не знал таким. Впрочем, он тогда был
моложе…
Красавец собою?
Последнее забило вскоре тревогу по
молодом, статном приказчике, русом
красавце, из лица, как поется в песнях, «кровь с молоком».
Молодой богатый капитан гвардии, вращавшийся в петербургских придворных сферах, побывавший в чужих краях и, следовательно, обладавший неподдельным европейским лоском,
красавец собою, Виктор Павлович естественно был желанным гостем гостеприимных московских гостиных и героем балов и вечеров, даваемых московскими магнатами.
Молодец он из себя
красавец — сам знает, на то глаза есть. Сенные девушки
молодой княжны под взглядом его молодецким только ежатся, так и вьются вьюнами вокруг него, особенно одна — чернобровая… Да на что ему, боярину, их холопья любовь? Не по себе дерево рубить вздумали — пришибет неровен час. Княжна, княжна… касаточка…
Любовь Сергеевна Гоголицына опасно заболела после совершенно неожиданного для нее объяснения с баронессой фон Армфельдт, сдержавшей, как, если припомнит читатель, догадался Пашков, свою угрозу князю Чичивадзе и открывшей
молодой девушке глаза на свои отношения к этому
красавцу.
Она не терпела мужа, которого навязали ей «проклятые» министры и жаловалась на свою судьбу ловкому
красавцу, саксонскому посланнику Линару. Кроме этого единственного, преданного ей, но сравнительно бессильного человека, был еще другой, уже совершенно ничтожный и слабый, не смевший к ней даже приблизиться, но безумно влюбленный в герцогиню и готовый за нее пойти в огонь и в воду — это был
молодой гвардейский офицер Глеб Алексеевич Салтыков, пользовавшийся покровительством Черкасского.
— Погодь, погодь маленько, моя ласточка, недолго ждать, завтра явится к князю Василию просить приюта и охраны
молодой князь Владимир Воротынский, из себя
красавец писаный, не устоять княжне против молодца, все по твоему сделается, как по писаному: и Яшка сгинет, и княжне несдобровать; а там и за старого пса примемся; на орехи и ему достанется…
Часто полевала около своего дворца цесаревна. Среди окружавшего ее мужского гульливого люда выделялись
красавец Алексей Яковлевич Шубин,
молодой прапорщик лейб-гвардии Семеновского полка, и весельчак Лесток, но не было никого из знатных людей. Такое сближение с простолюдинами обратило подозрительное внимание двора Анны Иоанновны.